рассказы и статьи из сибирских лесов, болот и снегов
При соприкосновении с темой «уныния» возникает странное ощущение раздвоения и растворения «объекта наблюдения». Это не тот случай, когда интуитивно понятное состояние при попытке его определения начинает рассыпаться и теряться. В случае с унынием здесь примешивается нечто иное. Это не просто
1. Между разумом и космосом, существует некая таинственная связь. Разум изначально заинтересован космосом, и он у него рождает массу вопросов. Почему космос именно такой, а не другой? Почему он изменчив и цикличен? Для чего он нужен? Есть
(Опыт контекстного прочтения первых глав книги Бытия) “Направо сверкает и пенится Тигр Налево зеленые воды Евфрата, Долина серебреным блеском объята, Тенистые отмели тянут для игр, И Ева кричит из весеннего сада — “Ты спал и проснулся…я рада, я рада” Н. С.
Каторжные шишки Зимнее тяжелое сумеречно-затемненное небо вообще не отличалось по цвету от зимней сумеречной дороги. Отец ехал по заметенной узкой полоске насыпи бывшей узкоколейной железной дороги, тянущаяся как стрела через необозримое болото, которое только где-то на горизонте чернело далеким лесным
Комедия в двух действиях (Москва 1925 год, Кремлевская стена) Фауст Что там белеет? говори. Мефистофель Корабль испанский трехмачтовый, Пристать в Голландию готовый: На нем мерзавцев сотни три, Две обезьяны, бочки злата, Да груз богатый шоколата, Да модная болезнь:
(Опыт осмысления основ научной картины мира)
Всем заблудившимся
1. Введение Когда начинаешь говорить об иконах, то всегда остается чувство недоговоренности, или ощущение недостаточности перспективы, глубины и высоты. Такое недопонимание, равнодушие или агрессивность к иконам можно обозначить словом «иконоклазмия». «Иконоклазмия» по-гречески означает «иконоразрушение», или «слом образа».
Задача игуменом была поставлена просто и ясно: съездить на панихиду в город Кедровый на Троицкую вселенскую родительскую субботу. От нас это примерно километров триста на запад. Мы выехали в три часа дня и рассчитывали успеть к вечеру, тем более
Станиславу и Александру – сопутникам и собеседникам